Офтальмологическая клиника СПЕКТР

Москва. метро ЦСКА, Проезд березовой рощи, 12. 

8 (495) 127-52-99 - ежедневно с 9:00 до 20:00

Практика – критерий истины.

Практика – критерий истины.

Профессор А.А. Кожухов – один из самых «открытых» докторов в российском офтальмологическом сообществе.

Несмотря на огромную занятость и напряжённый рабочий график, Арсений Александрович охотно идёт на контакт с представителями самых разных СМИ (и печатных, и электронных), щедро жертвуя для подготовки публикаций или видеосюжетов своим свободным временем.

Как журналист, более десяти лет освещающий развитие офтальмологии, могу сказать, что это не само собой разумеется… Конечно, получить какую-либо информацию для прессы можно практически в любом лечебном учреждении, и частном, и государственном. Но нередко их руководители требуют, чтобы все вопросы предоставлялись через пресс-службу в письменном виде. Потом – также в письменном виде – на эти вопросы приходит ответ (или иногда, увы, не приходит).

В клинике «СПЕКТР» тоже есть должность пресс-секретаря, специалиста по связям с общественностью. Но Арсений Александрович готов к личному общению. Как человеку энциклопедических знаний в сфере офтальмологии, ему не нужно заранее знать список вопросов от корреспондента. Поэтому интервью получаются «живыми», наполненными яркими деталями. Всё это было бы невозможно при коммуникации в письменном виде.

Для меня особенно ценно, что Арсений Александрович в последние годы даёт мне возможность регулярно с ним общаться. Знаю, что многие читатели ждут наших новых интервью с таким же нетерпением, как и автор этих строк.

Во время личных встреч с читателями мне всегда интересно узнать, что они думают об этих интервью? Какие чувства они вызывают? Что нового узнают люди об офтальмологии? Анализируя ответы на эти вопросы, нельзя не отметить, что почти все читатели обращают внимание на ясность, доходчивость рассказов Арсения Александровича.

Это касается и описания хирургических операций, и офтальмологических диагнозов, и современной медицинской техники, и вопросов организации здравоохранения. На любые темы профессор А.А.Кожухов умеет говорить простым, понятным языком. Это качество было характерно для Учителя Арсения Александровича в офтальмологии, академика С.Н.Фёдорова, который мог свободно общаться с любой аудиторией, «зажигая» своей энергией не только коллег-медиков, но и широкие массы людей различных возрастов и профессий.

Умение общаться с пациентами, «расшифровать» им результаты диагностических исследований – важное качество для врача-офтальмолога. Сам по себе диагноз, само по себе обозначение той или другой патологии ещё ничего не говорят о зрительных возможностях конкретного человека и его жизненных перспективах.

Это можно понять на примере самых разных заболеваний, в том числе такого коварного как «глаукома». Не секрет, что диагноз «глаукома» многими пациентами, в том числе обладающими на момент диагностики идеальным, почти стопроцентным зрением, воспринимается как приговор, как гильотина. В беседах с пациентами, которым поставили этот диагноз, приходится слышать, что «глаукома – это слепота».

Многих людей пугает тот факт, что глаукома считается неизлечимым заболеванием, и утраченные зрительные функции не могут быть восстановлены. До сих пор и в России, и за рубежом люди продолжают слепнуть от глаукомы.

Но, с другой стороны, пациенты часто забывают или не знают о том, что современный уровень развития офтальмологии и фармакологии позволяет эффективно поддерживать имеющиеся зрительные функции долгие годы и десятилетия.

В основном, этого удаётся достичь благодаря консервативному лечению (закапыванию капель). Если консервативного лечения оказывается недостаточно, то проводятся хирургические вмешательства. В том числе их осуществляют А.А.Кожухов, О.В.Унгурьянов и другие доктора в клинике «СПЕКТР».

Всё сказанное выше хорошо известно любому врачу-офтальмологу. Но для обычного пациента ситуация далеко не такая ясная, а часто и, вообще, тревожно-туманная… Недаром многие люди с хорошим зрением узнав о глаукоме, начинают подбирать для себя белые трости и узнавать телефоны Общества слепых.

В этой ситуации чрезвычайно важно, чтобы на пути пациента оказался доктор, который не просто проведёт исчерпывающие диагностические исследования, но и не пожалеет времени и сил, чтобы объяснить людям суть этого диагноза, зрительные возможности, которые возможны в каждом конкретном случае.

лечение катаракты

В нашей сегодняшней беседе с Арсением Александровичем большое внимание отведено катарактальной хирургии. Факоэмульсификация катаракты – на сегодняшний день самое распространённое в мире хирургическое вмешательство не только в офтальмохирургии, но и, вообще, в медицине. Вроде бы Интернет переполнен информацией на эту тему… Но не всё так просто! Необходимость удалить катаракту, имплантировать в глаз искусственный хрусталик может вызывать у пациента и страх, и беспокойство.

Здесь недостаточно просто снабдить человека необходимой информацией. Принципиально важно, чтобы доктор прислушался к страхам, опасениям, сомнениям конкретного человека (пусть и безосновательным).

Арсений Александрович готов уделить пациенту столько времени, сколько это необходимо, настраивая его на позитивный лад и давая исчерпывающие ответы на поставленные вопросы. В этом мог убедиться и автор этих строк. Когда мне предстояла операция факоэмульсификации катаракты, профессор подробно, буквально шаг за шагом, разъяснил мне ход этого хирургического вмешательства, рассказал об особенностях различных искусственных хрусталиков, и монофокальных, и трифокальных.

Благодаря общению с А.А. Кожуховым удалось решить ещё одну проблему. Признаться, у меня был панический, необъяснимый страх перед любыми хирургическими вмешательствами, которые проводятся под местной анестезией, без общего наркоза. Я опасался, что во время операции начну дёргаться, получу травму…

Конечно, теоретически можно провести любое хирургическое вмешательство под общим наркозом, но он связан с дополнительной нагрузкой на организм. После нескольких подробных бесед с Арсением Александрович страх перед общей анестезией у меня исчез. В итоге операция прошла хорошо, спокойно. Без каких-либо осложнений.

Наши беседы в настоящее время размещаются на Сайте www.kojuhov.ru. В дальнейшем планируется подготовка книги. Каждый из читателей может стать соавтором этого издания. Вопросы, пожелания, новые темы для обсуждения можно присылать по эл. адресу ce@pyvavpnfcrpge.eh Вместе мы сделаем нашу будущую книгу ещё интереснее и увлекательнее!

 

***

- Арсений Александрович, наш с Вами разговор проходит в середине лета. Не могу не спросить, удаётся ли Вам, находясь в Москве, ощутить прелести этого прекрасного времени года?

- Лето в этом году выдалось в Москве, в основном, жарким, солнечным. Это не может не радовать! Но, справедливости ради, надо сказать, что в суете будней большинству людей летом удаётся насладиться нечасто. И я не являюсь исключением. Пять дней в неделю нахожусь в клинике, порой допоздна. В выходные дни скапливается много дел, и рабочих, и бытовых…

Конечно, мы стараемся, по возможности, выезжать на природу. И своей семьёй, и с друзьями. Но происходит это всё-таки реже, чем хотелось бы. Другое дело – отпуск. В это время можно действительно отдохнуть и в полной мере осознать, что на календаре – лето.

Летом 2022 года в нашей семье запланировано два отпускных выезда. Оба – в Турцию. Оба – на Эгейское море. Правда, в два разных туристических места, чтобы всё-таки было разнообразие. Хочется видеть что-то новое.

 

-Вероятно, одна из этих поездок уже состоялась.

- В конце июня – начале июля мы две недели отдыхали в местечке Алачати. Кстати, мне довелось там побывать двадцать лет назад. Алачати – Мекка для любителей кайтсерфинга и виндсерфинга. Там прекрасные условия для любителей этого вида спорта и активного отдыха.

- С погодой Вам повезло?

-Всё было отлично! Солнечная погода. При этом на Эгейском побережье Турции, в отличие от Средиземноморского, почти всегда веет ободряющий ветерок. Поэтому нет изнуряющей жары, но морем и солнцем можно насладиться в полной мере. Там интересно не только тем, кто занимается виндсерфингом и кайтсерфингом, но и самым разным группам туристов.

Два дня я просто отсыпался, зато остальное время прошло очень активно. Занимался и виндсерфингом, и кайтсерфингом, стремился совершенствовать свои навыки, осваивать что-то новое. В виндсерфинге я уделял внимание отработке поворота Фордевинд на глиссирующей скорости.

Если не углубляться в подробности, то Фордевинд - красивый манёвр (кстати, весьма зрелищный для видеосъёмки), позволяющий сменить курс, не теряя скорость. Но, с другой стороны, есть опасность упасть с доски.

- У Вас всё получалось?

- Всё-таки во время поворота скорость у меня снижалась, но главное, что я не падал. И этот маневр – весьма непростой! – доставляет мне огромное удовольствие!

При занятиях кайтсерфингом я отрабатывал прыжки на кайте. Пока они у меня сравнительно невысокие. Но сама по себе отработка прыжков означает, что человек уверенно владеет кайтом.

 

- Экскурсионная программа у Вас была?

- На организованные экскурсии мы не ездили, но на арендованном автомобиле посетили Измир, где побывали на богослужении в православном храме Святой Фотинии.

 

- Арсений Александрович, очень приятно, что мы начали беседу именно с летней, отпускной темы. Лето – особое время. На мой взгляд, оно немыслимо без отдыха, без возможности перевести дух, собраться с силами, насладиться общением с природой… Хотелось бы вернуться к теме, которая была затронута в нашей прошлой беседе: катарактальной хирургии. Мы с Вами начали говорить об имплантации искусственного хрусталика. Впервые такую операцию провёл в Великобритании Гарольд Ридли в 1949 году. Но она, по сути, оказалась неудачной, хотя идеи Ридли вдохновили многих офтальмологов и его заслуг нельзя отрицать. Первую в мире УСПЕШНУЮ операцию экстракции катаракты с имплантацией искусственного хрусталика провёл в 1960 году С.Н.Фёдоров в Чебоксарах. В беседах с Вами Святослав Николаевич рассказывал о том, почему он заинтересовался этой темой? Кстати, в то время Гарольд Ридли сам разочаровался в идее имплантации искусственного хрусталика. Это направление не считалось перспективным…

- Я никогда не спрашивал Святослава Николаевича, почему он решил реформировать катарактальную хирургию и начать имплантировать искусственный хрусталик, как возникла эта идея... Он оставил свой вклад в самых разных сферах глазной медицины.

Мы подробно говорили о том, как шла его работа над хрусталиком «Спутник». Он внимательно изучил опыты Ридли. Фёдоров разобрался в том, почему эти экспериментальные операции оказались неудачными.

Хрусталик Ридли

 

-И этот был первый шаг к успеху?

- Изучить опыт предшественников, понять сильные и слабые стороны их деятельности – всё это создаёт предпосылки для движения вперёд.

 

- В чём состояла главная проблема хрусталика Ридли?

- Ошибка Ридли и целого ряда других офтальмологов, которые работали над созданием искусственного хрусталика, состояла в том, что они хотели повторить наш «собственный», природный хрусталик.

 

- Т.е. Ридли имплантировал в глаз искусственную копию «родного» хрусталика?

- Оказалось, что этот путь тупиковый. Его хрусталик был слишком тяжёлым. Существовал существенный риск падения хрусталика на глазное дно… А ведь в то время ещё не существовало современных витреоретинальных технологий. Поэтому падение хрусталика на глазное дно могло привести к разрушению глаза.

Всё это Святослав Николаевич хорошо понял. Поэтому он не пошёл по пути какой-либо модернизации хрусталика Ридли, а предложил свою, принципиально иную модель. И потом оказалось, что именно модель Фёдорова доказала свою эффективность и завоевала мир.

Он любил цитировать слова Ден Сяопина: «Практика – критерий истины». Вот так и с Фёдоровским хрусталиком получилось! Его хрусталик не пытался копировать «родной». Эта была прозрачная конструкция, которая крепилась к радужке. И сидела она очень надёжно!

Современные хрусталики, как известно, располагаются в капсульном мешке. Это ещё более надёжный метод. Но Федоровский хрусталик был, вне всякого сомнения, революционным прорывом. Поэтому совершенно естественно, что огромное число учёных, инженеров, опираясь на его грандиозное открытие, стали совершенствовать «Спутник». Так всегда происходит в науке.

Но и сейчас, могу Вам сказать, мне время от времени попадаются пациенты, которым в шестидесятые – семидесятые – восьмидесятые годы был имплантирован Федоровский «Спутник». И он до сих пор крепко сидит в глазу. Люди хорошо видят. Им не требуется замена хрусталика.

 

- Святослав Николаевич рассказывал Вам, с какими трудностями от сталкивался при создании «Спутника»?

- Он изначально понимал, какими качествами должен обладать его хрусталик. Требовалось создать лёгкую, тонкую конструкцию, с высоким показателем преломления лучей, превышающим показатели «родного» хрусталика. Он проводил эксперименты с различными материалами пока наконец-то не достиг оптимального результата.

 

ИОЛ Спутник

- Почему хрусталик был назван «Спутником»? Это дань общему увлечению космонавтикой, которое началось в 1957 году, когда в Советском Союзе был запущен на космическую орбиту первый искусственный спутник Земли?

- Возможно, общее увлечение космической темой тоже сыграло свою роль. Но, в первую очередь, для врачей-офтальмологов очевидно, что этот хрусталик – двояковыпуклая линза с двумя креплениями, похожими на антенны – внешне напоминает космический «Спутник». Поэтому название вполне оправданное и логичное.

 

- Арсений Александрович, почему сейчас в России доминируют искусственные хрусталики зарубежного производства? Это касается не только хрусталиков премиум-класса, но и экономичного сегмента. Скажем, государственные структуры для операций по полисам ОМС предпочитают закупать хрусталики индийского производства, хотя в нашей стране соответствующая продукция тоже производится.

- Как говорит известная поговорка: нет пророка в своём Отечестве! Это относится к самым разным аспектам жизни. Как известно, у нас в стране не особо жалуют отечественные автомобили, скептически относятся к отечественным изделиям электроники.

Что касается хрусталиков… На мой взгляд, российские производители представляют на рынок вполне достойную продукцию. Но здесь сплелось воедино много факторов: маркетинг, реклама, ценообразование, производственные мощности. Мне трудно сказать, могут ли отечественные производители на сегодняшний день конкурировать с индийскими при проведении государственных закупок по программам ОМС.

Импортозамещение – это, конечно, не самоцель. Самое главное, чтобы врачи и пациенты были обеспечены качественной медицинской продукцией. Но, с другой стороны, прилагать усилия для освоения рынка тоже необходимо, в первую очередь, в своей собственной стране.

Так как Вы спросили об отечественных производителях медицинского оборудования и расходных материалов, не могу не сказать о группе компаний «Оптимед», которую возглавляет профессор, д.м.н. Булат Маратович Азнабаев. Я прекрасно знаком и с ним, и с его отцом, профессором, д.м.н. М.Т.Азнабаевым, который в течение многих лет возглавлял Уфимский Институт глазных болезней и кафедру офтальмологии Башкирского государственного медицинского университета, а в настоящее время является почётным заведующим кафедрой.

Булат Маратович продолжил славную семейную династию, проявив себя и как врач, и как учёный, и как успешный предприниматель. По моей информации, это единственная компания в России, которая производит факоэмульсификаторы. И осуществляет это на очень высоком уровне. В настоящее время компанией «Оптимед» в Уфе производится моя авторская запатентованная система по удалению силикона. Она необходима для витреоретинальных операций.

Удаление силикона при использовании этой системы происходит в пять – семь раз быстрее, чем при традиционных методиках. Это не только сокращает время операции, но и делает её менее травматичной. Сокращение времени операции – это уменьшение световой и ирригационной нагрузки на орган зрения.

 

- Речь идёт о внедрении малоинвазивной технологии.

- Это тот путь, по которому идёт мировая офтальмохирургия… Вы меня спрашивали о производстве искусственных хрусталиков. Я уверен, что медицинскую технику и многие расходные материалы в нашей стране можно производить. Технические возможности для этого есть. Нужны только предприниматели со стратегическим мышлением, умеющие смотреть вперёд. Такие как Б.М.Азнабаев.

 

- Арсений Александрович, во время нашей сегодняшней беседы мы уделили много внимания катарактальной хирургии. Когда Вы провели свою первую самостоятельную операцию по удалению катаракты?

- Это произошло ещё до окончания института, на пятом курсе, в 1996 году. А как медбрат, как ассистент я попал в операционную ещё раньше, в 1995 году, на четвёртом курсе. Я параллельно с учёбой подрабатывал медбратом операционной. Это был сознательный выбор. Мне было важно изучить хирургию с азов.

Разумеется, разумный хирург, делающий первые шаги в профессии, никогда сразу не начинает оперировать пациентов. Сначала я учился на свиных глазах. Для этого используются не живые животные, а их туши. Будущим врачам-офтальмологам не нужна туша свиньи целиком, а требуется только глаз для отработки хирургических навыков.

 

- Глаз свиньи похож на человеческий?

- С одной стороны, он похож на человеческий, с другой стороны – проводить операции на свином глазу может быть даже сложнее, чем на человеческом. И это, в свою очередь, даёт студентам-медикам хорошую подготовку.

 

- Появляется и профессиональная, и психологическая готовность к встрече с пациентом в операционной?

- Конечно, но степень этой готовности студент-медик или начинающий доктор не может определить сам. Разрешение на самостоятельную операцию может дать только опытный катарактальный хирург, предварительно оценив теоретическую и практическую подготовку новичка.

 

- Подавляющее большинство хирургов начинают оперировать уже после окончания вуза, а многие – уже после окончания клинической ординатуры.

- Мне повезло, что у меня это произошло рано, ещё в вузе. Я интенсивно готовился к своей первой самостоятельной операции. К тому времени я уже прекрасно знал все инструменты, был подготовлен и практически, и теоретически.

Здесь важен этический аспект. Главный девиз врача: «Не навреди!» А для хирургии этот принцип верен вдвойне. Поэтому я старался проявить себя наилучшим образом и ждал, когда коллеги сочтут, что я готов к этому шагу.

 

- Вас заранее предупредили о дате первой операции?

- Я узнал об этом за несколько дней. Волнение, конечно, было, но страха у меня не было т.к. я знал, что хорошо подготовлен. И всё прошло отлично! Важный аспект: До того как начать оперировать, я пересмотрел сотни подобных операций. И находясь в операционной, и на видеомониторе.

Фёдоров Святослав МНТК

В МНТК была специальная комната (операторская), где располагались мониторы, на которых можно было посмотреть хирургические вмешательства, проводившиеся на различных операционных столах. И такая же «батарея» с мониторами находилась в кабинете генерального директора МНТК.

Я регулярно приходил в операторскую. Или наблюдал одновременно за несколькими операциями. Или внимательно вглядывался в какую-то одну. И постепенно в голове «отпечатался» алгоритм действий в самых разных случаях.

 

- Мы с Вами говорим об удалении катаракты с имплантацией искусственного хрусталика. В настоящее время для этого проводится факоэмульсификация катаракты. В то время речь шла о другой технологии?

- В то время факоэмульсификация катаракты в МНТК уже проводилась. Но это были первые операции. Массовое распространение тогда имела экстракция катаракты. Моя первая в жизни была именно такой.

Для экстракции катаракты необходимо было осуществить разрез размером около 9 миллиметров. После этого пациенту имплантировался искусственный хрусталик и накладывался шов. Примерно через три месяца шов снимался.

Наложить шов наилучшим образом – целое искусство! Нельзя перетянуть шов, нельзя его недотянуть. Малейшая ошибка хирурга – даже не ошибка, а какая-то «шероховатость» – приводила к астигматизму.

 

- Что это означало для пациента?

- Астигматизм – дефект фокусировки. Это ведёт к нечёткому, размытому изображению… Как этого было избежать? Конечно, у опытных хирургов были свои секреты. Шов целенаправленно чуть-чуть перетягивался. Хирург добивался того, чтобы появился лёгкий астигматизм, до полутора диоптрий.

 

- Зачем хирург это делал?

- Дело в том, что за три месяца, в любом случае, происходит небольшое ослабление шва. Поэтому, если его чуть-чуть перетянуть – но именно чуть-чуть, со знанием дела! – то про прошествии трёх месяцев произойдёт ослабление шва. Тогда небольшой астигматизм пройдёт. И больше он не появится! Зрение будет идеальным, к чему мы все всегда и стремимся!

 

- Арсений Александрович, огромное Вам спасибо за интересный и яркий рассказ! В 1998 году, работая в МНТК, Вы совершили свою первую операцию факоэмульсификации катаракты. Это та технология, которая и сейчас активно развивается. Если Вы не возражаете, хотелось бы в следующий раз начать нашу беседу именно с этой темы.

- Внедрение факоэмульсификации катаракты – одно из ключевых событий в развитии офтальмологии последних десятилетий. Буду рад рассказать читателям что-то новое о катарактальной хирургии!

 

Беседу вёл Илья Бруштейн



Назад в «Печатные и видеоматериалы»
Поделиться:
© 2024 Кожухов А.А. – Доктор медицинских наук, профессор. Офтальмолог - хирург высшей категории.
Политика конфиденциальности.
Разработка сайта
2wind.ru